«СОЦИАЛЬНАЯ ИЕРАРХИЯ» И «ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ» ПОВЕДЕНИЕ ДОМАШНЕЙ КОШКИ

Не успев открыть глаза, котята начинают соперничать друг с другом. И хотя благодаря четкой организованности помета кажется, что все малыши имеют одинаковые права и среди них нет никаких трений, это не так. И это доказывают их первые неуклюжие, но уже целенаправленные удары лапой по голове одноокотника во время соперничества, говорящие о выяснении вопросов о территории, субординации и ранге на социальной лестнице, которые будут развиваться и усложняться по мере их взросления.

Домашние кошки, точно так же, как и дикие, имеют собственную территорию, хотя она и ограничивается зачастую всего лишь излюбленным местом для сна. Как правило, ваш дом — это ее территория с прилегающей к ней площадью для приема солнечных ванн или для наблюдения за происходящим вокруг. Ее форма и величина, как и у бродячих кошек, зависят от источника пищи, пола, возраста и темперамента кошки, от численности ее соплеменников, живущих по соседству, а также от того, кастрирована ли первая (или стерилизована) и последние. Дело в том, что кастрированные коты и стерилизованные кошки нуждаются в меньшей, четко ограниченной территории, подобно нашим участкам, обнесенным оградой или забором. Кошки часто осваивают территорию, совпадающую с нашей собственной, и, в принципе, ретиво защищают свои небольшие владения от вторжения своих соплеменников.

Некастрированные домашние коты (в США их около 15 процентов) предпочитают «домашнюю» территорию, примерно в десять раз превышающую площадь, занимаемую кошкой. Ее границы не столь хорошо обозначены, но ни один посторонний кот не сможет пересечь или вторгнуться на эту территорию без драки. У желающих развлечься за пределами «домашней» территории имеются охотничьи угодья — участок, на который ведут особые, зачастую окружные пути, не пересекающие владения других котов.

Практически все кошки досконально знакомы со всеми закутками и закоулками, имеющимися на их «домашней' территории. У них есть свои места для отдыха, приема солнечных ванн, «наблюдательные посты» и «кладовые». Как и у котов, все тропинки от нее ведут к охотничьим угодьям, и места брачных встреч и ритуалов, для драк и прочих видов деятельности. Как правило, кошка имеет по несколько тропинок, ведущих к одному из таких мест, и не использует участки между ними, разве что в экстремальных ситуациях. Кошки редко встречают на них своих соперниц, а если это и происходит, стараются не вступать в спор и в драки, так как право на проход либо принадлежит той, которая находится на более высокой ступени иерархической лестницы, либо той, которая из них пришла первой. Драка, правда очень короткая, может произойти лишь между равноправными кошками или тогда, когда вопрос о ранге еще не выяснен. Впрочем, все зависит от ситуации, ибо чем ближе «домашняя» территория, тем смелее и увереннее себя чув­ствует кошка. В отличие от собак и других животных, кошки не имеют жесткой «социальной иерархии», поэтому на пограничной территории право лидерства, как правило, принадлежит тому из животных, которое первым на нее попало. Лейхаузен назвал это «относительным правом лидерства». Но любое правило имеет и свои отступления. Так, мне доводилось сталкиваться (и лечить) с соседскими кошками, которые буквально ненавидели друг друга и при первой же возможности кидались в драку.

Как я уже говорил, кошки метят свою территорию мочой и фекалиями, но никто никогда не видел, чтобы они подходили к ним, жадно обнюхивали и уходили прочь. Да, сталкиваясь с метками, кошки могут обнюхать их, но крайне вяло и без явного видимого удовольствия, чаще они либо проходят мимо, либо просто перекрывают их. Нет, пахучие метки не отпугивают кошек, а лишь помогают им избежать неожиданных встреч и внезапных столкновений, указывая им, кто и когда прошел до них по тропинке.

Популярность кошек неуклонно растет, как и их числен­ность в наших домах, но даже в неестественной для них обстановке они осваивают собственную территорию и порой ревностно охраняют излюбленное спальное место, например на диване. Но когда численность кошек в доме достигает определенного уровня (зависящего от площади помещений и темперамента кошек), его территория становится для них слишком тесной. Вот тогда-то и происходит изменение в их сообществе, которое начинает подчиняться законам иерархии. В простейших случаях это характеризуется учащением драк, так как теперь они попросту не могут разойтись с миром, но в крайних обстоятельствах они начинают третировать друг друга, как презренных парий, и способны даже убить ненавистного соперника.

Как правило, в доме, где проживает много кошек, имеются 1—2 лидера, которые благодаря своей физической силе, ловкости, имеющимся у них навыкам, опыту и богатым знаниям занимают лучшие участки территории. Они отдыхают в самых комфортных местах и нередко первыми прибегают к миске с едой или едят из наиболее «аппетитной», при этом все остальные кошки безропотно ждут, когда они наедятся и уйдут восвояси. Лидеры, чтобы лишний раз показать, как высоко забрались они на иерархической лестнице, не прочь лишний раз нанести ритуальные удар лапой по морде своим подчиненным, чтобы те не забывали, кто они такие.

Иерархия у домашних кошек не так ярко выражена, как у многих других видов животных. Когда они, например, очень голодны, то забывают про ранги и собираются возле еды всем скопом, причем подчиненные отступают от своих мисок лишь после того, как туго набьют живот. Точно так же подчиненные кошки с наслаждением занимают место для отдыха, оккупированное лидером, как только тот покинет его, а при его возвращении — спокойно его уступают.

Вылезая из своих укрытий, кошки-парии, независимо от их пола, подвергаются безжалостным атакам со стороны других домашних кошек. Пауль Лейхаузен однажды писал о своей компании из двенадцати кошек, две из которых считались париями и всегда были вынуждены сидеть, балансируя, на трубах центрального отопления поближе к потолку. Как только они спускались вниз, на них тут же безжалостно нападали другие. Вечный страх заставлял их даже оправляться под самым потолком, а не в укромных местах, да и поесть они спускались лишь в присутствии и под наблюдением своего, владельца, самого Лейхаузена.

В хорошо известных мне домах, в которых держали помногу кошек, четкого разделения их на лидеров и парии не было. В целом все они выглядели равноправными, но при более внимательном наблюдении все-таки удавалось понять, что в таких группах существовала четко организованная и функционирующая «социальная иерархия». Мы часто неверно ин­терпретируем скандалы и неурядицы, нередко происходящею в них, ибо кошка, напавшая на свою соперницу, не всегда является лидером или занимает более высокую ступень на иерархической лестнице. Нередко подчиненные кошки наносят удар лапой доминирующей и тут же убегают от нее прочь, впрочем, и внешние проявления агрессивного поведения (угрожающе - предупреждающее шипение с прижатыми к голове ушами) не всегда свидетельствуют о занимаемом ранге. Вза­имоуважение и терпимость между кошками в таких сообществах могут быть нарушены при появлении в них постороннего соплеменника. При этом коты, в отличие от кошек, терпимее переносят присутствие чужой кошки. Если подобное происходит в уже устоявшемся сообществе, в нем отмечается общее волнение: старые его члены начинают обнюхивать друг друга, как правило соприкасаясь носовыми зеркальцами, а недружелюбные до этого кошки затевают драки между собой, а в большинстве случаев — нападают на смутителя спокойствия.

Я уже писал, что домашние кошки живут по законам «социальной иерархии» и что она не такая четкая и не так ярко выражена, как у домашних собак, как и о том, что тропа, за­нятая лидером, может быть уступлена сопернице, первой вступившей на нее. Так же я уже подчеркивал, что лидер может иметь свое излюбленное место, но в его отсутствие оно вполне может быть занато подчиненной кошкой, которая безропотно уходит с него при его возвращении. С практической точки зрения, человек, впустивший кошку в свой дом, предоставил ей не только кров, уход, тепло, пропитание и защиту, но и территорию, иногда даже с прилегающим к ней садом, то есть — ограниченный участок, где она может вести себя так же, как в естественной среде обитания. Благодаря пластично­сти «общественного» поведения в подобной искусственной среде можно собрать сразу много кошек, но это не может длиться вечно, и однажды наступает такой момент, когда вошедший в ваш дом новый представитель семейства кошачьих становится возмутителем былого спокойствия уже устоявшегося сообщества, что приводит к нарушению установленных в нем порядков, способствуя появлению «деспотов» и парий. Нарушение социального равновесия сопровождается частыми выяснениями отношений внутри сообщества, упразднением игр, тренинга и драками: из-за перераспределения террито­рии, за место и очередность питания, за площадь под элими­нации и так далее. Игры прекращаются. Все эти проблемы создает человек. Мы помещаем кошек внди/^среду, в которой они лишены возможности действовать самостоятельно, а в случае опасности — спрятаться или убежать от своего противника, как это делают дикие животные.

Случается так, что окружающий ее сад уже принадлежит старожилу, и тогда, чтобы отвоевать его, кошка вступает с ним в драки (мне не раз приходилось лечить подобных пациентов). Нередко владелец, устроивший в двери черного выхода откидную дверцу, чтобы кошка могла выйти на улицу, когда ей вздумается, видит, как старожил прогоняет ее со своей территории, вынуждая пулей влетать снова в дом и как угорелая нестись вверх по лестнице. Мне рассказыва­ли, как подобные кошки проникали в чужой дом ночью и мочились в нем, оставляя свои пахучие метки. Конфликты такого рода просто неизбежны, причем само выяснение отношений зависит от пола дуэлянтов, их возраста, физической силы и индивидуальных качеств. Домашние кошки, как и одичавшие, яростно охраняют свою «домашнюю» территорию, чего не скажешь о стерилизованных. Последние реже страдают от драк, так как стараются их избегать. Коты же охраняют более обширные территории, защищая и оберегая своих возлюбленных, а значит, и боевых шрамов у них гораздо больше, чем у кастрированных, зато последние никогда не сдадут свою «домашнюю» территорию.

Все кошки (независимо от их пола, стерилизации или кастрации) владеют единой тактикой ведения боя, исполь­зуя угрожающе - предупреждающие позы, телодвижения и «вокальную» мимику. Стараясь свести выяснения отношений с соперником к минимуму, они нередко блефуют, стараясь показать себя с более устрашающей или миролюбивой сто­роны, чем это есть на самом деле, или провоцируют своего напарника, чтобы разойтись как можно быстрее. Драки, как правило, возникают так же быстро, как и заканчиваются, и в большинстве случаев победитель изгоняет побежденного со своей территории. Поскольку в городах, пригородах и в сель­ской местности плотность популяции домашних кошек чрезмерно высока, то кошке пришлось бы выложить на драки с противниками последние силы, что было бы неразумно с ее стороны. Поэтому-то они и разработали, если, конечно, так можно выразиться, систему «знаков дорожного движения». Отправляясь в поход по собственной территории, кошка исследует все впереди лежащие тропинки. Если одну из них случайно или намеренно пересекает в это время другая кошка, она получает сигнал: «Стоп!», выжидая, пока та не уйдет и не получит сигнала: «Путь свободен!»

Другой способ избегать драк — расчет времени. Кошки прекрасно ощущают ритм времени и способны устано­вить расписание, позволяющее избегать встреч с соплеменниками на своей, смежной с ней или чужой территории. Если же им все-таки удалось столкнуться на одной тропе, у них все равно имеется шанс уклониться от надвигающегося конфликта: они становятся лоб в лоб и пристально смотрят друг другу в глаза. Как правило, одна из них не выдерживает этого, медленно, с колоссальным достоинством отводит взгляд, затем так же гордо разворачивается и уходит прочь. В некоторых случаях они проделывают это совместно. Если же этого не происходит, то, постояв немного, они переходят к ритуальному угрожающе - предупреждающему поведению. И лишь только тогда, когда не помогает и это, соперники пускаются в драку.

КОШАЧЬИ ДУЭЛИ

Кошачьи драки свирепы, но коротки, и, хотя животные и пускают при этом в ход лапы и когти, главным их оружием остаются зубы. Доминирующий кот медленно, тщательно рассчитывая движения, приближается к сопернику. Его конечности выпрямлены, а из-за высокозадости круп расположен выше холки, зрачки глаз слегка сужены, лишний раз подчеркивая, что животным движет не страх, а уверенность в себе, ведь подобное нападение тщательно спланировано им. Шерсть на спине поднимается дыбом, а распушенный хвост — вертикально вверх, лишь его конец остается согнутым под прямым углом и нередко слегка подергивается. Он не закладывает уши назад, а опускает горизонтально и в стороны, чтобы соперник мог увидеть четко очерченный ими треугольник.

Медленно приближаясь, кошка использует «вокальную» мимику для устрашения противника — издает «боевой клич» (вой), мяукает и ворчит. Она то высовывает, то убирает язык, в такт медленно открывающейся и закрывающейся пасти, с которой нередко стекает слюна, усиленно выделяющаяся при перевозбуждении (ей просто некогда ее сглотнуть), лязгает и скрежещет зубами. Когда до противника остается менее метра, кошка поднимает голову и поворачивает ее на 45° (по отношению к ее телу), не отводя глаз от своего оппонента.

Если же тот обладает равной с ней силой или решимостью, то ведет себя точно так же. Сойдясь лоб ко лбу, оба дуэлянта могут надолго застыть на месте всего в нескольких сантиметрах друг от друга, издавая боевой клич и ревя. После чего один из них срывается с места и бросается другому в шею, а тот опрокидывается на спину и начинает кусать напавшего, стараясь освободиться от его клыков. Он обхватывает его передними лапами и отчаянно отталкивает задними. Нападающий вынужден поступить точно так же, в результате чего оба драчуна начинают рьяно кататься по земле, пронзительно крича и ревя. Столь же внезапно, как и при нападении, они отпускают друг друга, отскакивают в стороны и тут же вновь занимают боевую позицию, возобновляя угрозы, после чего предпринимают следующую попытку нападения. Все это продолжается до тех пор, пока один из дуэлянтов не сдастся. Изредка победитель не прекращает угроз и порой с ни на минуту не умолкающим ревом гонится за побежденным еще сотню метров. И все же он гораздо чаще имитирует угрожающе - предупреждающее поведение, чем нападает вновь. В некоторых случаях победитель презрительно отворачивается от сломленного противника и обнюхивает землю. Считают, что подобное «альтернативное» действие связано с принятой побежденным позы для ответной защиты, в которой тот замирает, припав к земле, шипя и втянув голову в плечи, чтобы оградить шею от возможных покусов. Если победитель решается вновь приблизиться к нему, он начинает отчаянно размахивать лапой перед его носом. По возможности оппонент старается забраться повыше от агрессора (многие кошки в такой ситуации, как и при спасении от хищников, взбираются на деревья, как и те, что делают это ради удовольствия). В этом случае победитель, не меняя положения ушей, остающихся горизонтально опущенными в стороны, и стоящий со вздыбленной на спине шерстью и распушенным, поднятым вверх хвостом, разворачивается и гордо уходит прочь. Как только он отойдет на безопасное расстояние, его примеру следует побежденный.

Взрослые коты вступают между собой в драки при пер­вой же встрече, независимо от брачного периода и времени года. Их дуэли скорее носят ритуальный, а не истинно агрессивный характер, поэтому, разрешив вопрос о том, кто сильнее, они тут же расходятся, не пытаясь возобновить бой. Те коты, которые выдержали испытание боем, остаются жить на обширной общей территории, остальные же становятся париями. Коты часто собираются вместе даже во время брачного периода и редко дерутся за свою возлюбленную, зная, что в округе есть и другие кошки, с которыми, если повезет, им удастся спариться.

Хотя победитель и покидает поле боя первым, оспариваемая территория остается за ним. Когда наши кошки приходят домой со следами укусов на морде, значит, они только что пережили подобный конфликт, а заметив раны около хвоста, нетрудно догадаться, что за ними гнались. Следы когтей можно увидеть вокруг глаз, а укусов — на ушах, морде, шее и на конечностях. Дело в том, что цель нападения как раз и заключается в нанесении молниеносного укуса по месту, то есть в загривок. Вероятно, это одна из причин, почему кожа на шее у котов такая толстая.

Несмотря на то что кошки имеют пластичное мускулистое тело, прекрасно ориентируются в пространстве, обладают четко слаженной координацией движений и богатой гаммой «вокальной» мимики, они редко вступают в драки. Независимо от того, стерилизованы они или нет, кошки чаще имитируют ритуал угрожающе - предупреждающего поведения и вступают в драки лишь в экстремальных случаях. Обычно дерутся кошки, стоящие на одной ступени иерархической лестницы или встретившие незнакомую им соперницу. Коты, как правило, не затевают с ними драк, за исключением кастрированных, рьяно охраняющих свою территорию от любых посягателей, но не претендующих на кошек в брачный период. В отличие от простых котов, кастрированным, обладающим большим размером, весом и силой, легче изгнать со своей площади любого постороннего, случайно или нарочно забредшего на нее. Некоторые заводчики пользуются этим, позволяя своим племенным кошкам свободно бегать в саду. Благодаря такому охраннику нежелательные визиты посторонних котов и кошек просто исключены.

Я уже говорил о том, что в США 70 процентов котов и кошек, будь то чисто домашних или выпускаемых на улицу, кастрированы и стерилизованы. Недавно проведенное иссле­дование показало, что их «общественное» поведение мало чем отличается от такового у одичавших кошек. У них так же складывается «социальная иерархия», согласно которой лидеры лишь принимают приглашения к общению в сооб­ществе со стороны кошек более низкого ранга. А разница заключается в частоте взаимоотношений животных в сооб­ществе. Так, взаимного ухода друг за другом в группах сте­рилизованных бродячих кошек практически не наблюдается.

Уровень активности кошек также, варьируется в зависимости от их положения на иерархической лестнице иот пола. В ходе масштабного исследования одичавших и свободно гуляющих домашних кошек, проведенного в Швеции, было выяснено, что половину времени у них занимало активное поведение, причем у «отшельников» на его долю приходилось где-то 65 процентов общего времени, 45 процентов, а у кошек — 41 процент. Независимо от брачного периода, пик активности у всех кошек приходился на 6—7 часов вечера. При аналогичном исследовании кошек, обитающих на молочной ферме в Уэльсе, было установлено, что 40 процентов времени они спали, 22 процента — отдыхали, по 15 процентов — умывались и охоти­лись, по 3 процента — путешествовали и питались и 2 процента — занимались другой деятельностью.

Поведение домашних кошек при освоении и защите территории, включая и «общественное», гораздо разнообразнее и богаче, чем у их ближайшего предка, североафриканской дикой кошки. Они способны вступать в тесный контакт с другими кошками, с людьми и даже с другими животными. Так, моя Милли наладила прочные связи с двумя нашими золотистыми ретриверами. Она бьет их лапой по морде, ло­вит за хвост, трется об их лапы и сидит между ними, пока те наблюдают, как им готовят еду, а будучи в хорошем расположении духа, Милли даже сворачивается в клубок и спит рядом с ними. Мало того, они даже вылизывают друг друга. Все члены моей семьи считают все это само собой разумеющимся, хотя и признают удивительную пластичность поведения кошки. И, несмотря на то что Милли и приучена жить на одной территории с собаками и людьми, у нее есть своя, принадлежащая только ей площадь, которой она страшно дорожит. Хотим мы того или нет, но кошки в любом случае нуждаются в собственной территории, тем более, свободно гуляющие, для которых наш дом — это не только теплый, уютный и безопасный кров, но и роскошный ресторан, а для котов — еще и бордель. Даже для моей Милли ее личная территория — это не только место, где можно укрыться, но и где можно соорудить сторожевой и наблюдательный посты, найти еду, место для игр и отдыха. Если мы хотим гарантировать своим питомцам счастливую жизнь, то должны обеспечить им этот минимум, в котором они крайне нуждаются.